Святитель Иоанн Златоуст. Беседа о воздержании

Слово о воздержании мне всегда представляется весьма полезным и приличным для Христовых рабов; в осо­бенности же теперь нам благовременно будет обратиться с ним к вам, так как, облекшись во Христа, чада Цер­кви наиболее должны заявлять себя воздержанием, пред­почтительно пред остальными добрыми качествами. Ведь, если бы кто при виде атлетов, обыкновенно являющихся на Олимпийские игры и намащенными, сходящих на ристалище, за­говорил с ними о борьбе, самообладании и победе, то он, по справедливому суждению всех, сделал бы это благовре­менно. Так и нам теперь, при виде подвижников Спасителя, в божественных таинствах восприявших силу от Св. Духа, которых мы намереваемся выслать на духовное состязание, естественно побеседовать о воздержании. В человеческих со­стязаниях венцы даются после победы, а на Христовых ри­сталищах – прежде ее.

Для чего же Христос посылает нас на борьбу уже в венцах? Для того, чтобы внушить врагам страх, а наши чувства возбудить; чтобы, взирая на дарован­ную нам от Бога честь, мы и не говорили, и не делали ни­чего недостойного Господа. Если какой-либо царь, одетый в багряницу и украшенный короною на голове, под влиянием естественных страстей совершает что-либо недостойное цар­ского величия, то сейчас же, как только взглянет на цар­скую одежду, исправляется и заботится о том, чтобы после этого не оказаться снова во власти гнусных страстей. Также и ты, облекшийся во Христа, спасшись от постыдного душев­ного вожделения, непрестанно устремляй взор на божественное одеяние – и тотчас станешь более крепким и избежишь опас­ности от козней лукавого.

Итак, прекрасное, конечно, дело одобрять и хвалить воздержание, но обладать им – еще пре­краснее. И, без сомнения, не мало побуждаются к воздержа­нию те, кто много говорит о нем и слушает. По этой-то при­чине Богу и было благоугодно прославление добродетелей свя­тых мужей в Священном Писании, чтобы все люди склоня­лись к подражанию им и чтобы, тщательно идя по их сто­пам, они вели воздержную жизнь. Если во время состязаний в гимнастических училищах многие, при виде увенчанных атлетов, воспламеняются, раздеваются и переносят много уси­ленных и напряженных трудов, чтобы заслужить венки из ветвей маслины или лавра, то с какою, следовательно, стреми­тельностью мы должны напряженно заботиться о воздержании, при виде других, уже увенчанных от Бога, – чтобы и нам заслу­жить добрыми спасительными делами это украшение – небесные венцы. Как же не тягостно и как же не заслуживает великого гнева то обстоятельство, что атлетов приманивают лист лавра или оливы и слава этой преходящей жизни, а нас ни мало не по­буждают дары Христовы к тому, чтобы оставить всякую по­хоть и вожделениям предпочитать страх Божий?

Далее, не одни только люди, – видим мы, – подражают себе подобным, но также и неразумные существа. Часто голубки, при виде отлетаю­щей одной из них, тотчас следуют за нею все, и благород­ный жеребенок, резвящийся в конском табуне, увлекает за собою весь табун. И между вами, как бы в стаде Христовом, находится прекрасная молодая отрасль – воздержаннейший Иосиф, своею небесною резвостью призывающий нас – сорабов к подражанию ему. Итак, воспляшем вместе с прекрасным юношей духовный танец, восхваляя его воздержание не одними только словами, но и чрез подражание его делам. Он был рачительным и постоянным стражем воздержания, хотя мог отдавать повеления самой царице и в пышности и роскоши проводить богатую и полную удовольствий жизнь. Хотя мог быть господином таких и столь великих благ, однако, обсу­див, что богатство, могущество и слава преходят вместе с настоящей жизнью, и что выгода от них – только временная, а что нет никакого конца у одной только добродетели, он, поэтому, набросил на удовольствия – как бы некоторую узду – страх Христов. Богатство же, пышность и обещание своей го­спожи он осмеял, считая страдания в темнице более прият­ными, чем жизнь в прекрасных чертогах, – хотя для тех, кто отменно благообразен телом, властвовать над удоволь­ствием и трудно. Он же представил такой образец воздержа­ния, что красотою своей души затемнил красоту своего тела, что в виду благообразия его тела он должен быть уподоблен не­которой прекрасной звезде, а в виду прелести его души должен быть уподоблен ангелам.

Нам же надлежит удивляться не только воздержанию юноши, но и тем опасностям, каким он из-за того подвергался, считая дело служения удовольствиям более тяжким и более страшным, чем какова даже смерть. Ему будет удивляться тот, кто тщательно исследует его добро­детель и кто взвесит то, в какие времена он сохранил чи­стою свою душу. Он сохранил свободу ума прежде явления на земле Господа и Творца вселенной. Он воспитывался в доме нечестивых; многие склоняли его к очень дурным де­лам; у него не было учителя воздержания. Все были рабами удовольствия, – потворствовали своему чреву, не делали ничего благочестивого, ничего святого; однако, живя среди столь мно­гих и таковых нечестивцев, когда увидел возлежавшую – невоздержную свою госпожу, то не оказался предателем небес­ных сокровищ, но сохранил храм Св. Духа неопустошен­ным, предпочитая умереть, чем служить удовольствиям. Он еще не слышал слов Павла, что тела наши «суть члены Христовы» (1Кор.6:15); но прежде, чем услышал божественный голос, он, уча нас в церквах, как нам надлежит бо­роться и сохранять неповрежденною душу, явил себя не усту­пающим по своему значению тем, кто были почтены небес­ными обещаниями. Если я, – может сказать Иосиф, – живший до рождества Христова и не слышавший возвышенного апостола Павла, восклицавшего, что наши тела – «суть члены Христовы», ду­мал, что Божиим рабам приличествует повелевать удо­вольствием, и не оказался расточителем воздержания, хотя пред моими глазами было приготовлено много опасностей, то в какой степени надлежит вам жить в воздержании со страхом и трепетом, чтобы не оказаться недостойными поче­сти и чтобы «члены Христовы» не сделались членами блудодейцы! Это слово может оградить воздержанием всякую душу; это слово легко тушит и пылающие вожделения. Падающий в огонь дождь так легко не подавляет пламени, как застав­ляет увядать дурные вожделения, допущенные в душу.

Такие же речи нам может говорить и великий Иов, ко­торый не только был тщательным блюстителем воздержания, но даже положил для своих глаз закон, по которому они не должны были смотреть на лицо девицы, из боязни, чтобы сверкающая красота как-нибудь не обольстила его ума (Иов.31:1). Кто не удивился бы и не пришел бы в изумление при виде того, что этот муж, поистине храбро боровшийся с диаволом и разрушавший все хитрые замыслы лукавого, бе­жит от лица молодой женщины и отводит глаза от созер­цания красивой девицы? Видя приступающего диавола, он не убежал, но, полагаясь на свои силы, остался на месте, как лев; при виде же девицы он не остановился и не мешкал, чтобы рассмотреть ее красоту, но немедленно ушел. Без сомнения он думал, что в борьбе с демонами нужен мужественный и отважный дух, а в деле заботы о воздержании победа усту­пается не вследствие общения человека с девицами, но вслед­ствие удаления от них.

Итак, кто дает обещание девства, тот получит советы от воздержаннейшего из всех людей, который и сам еще до воплощения Христа был столь рачительным блюстителем воздержания. Не следует с пренебре­жением слушать о том, что и до воплощения Христа являлись праведники, представлявшие такой образец воздержания. Ведь тогда не было на-лицо того, что с такою силою побуждало бы к этой добродетели, и даже девам не вменялось в пре­ступление их нерадение о сохранении воздержания. Как же это так? Да ведь по этой причине высочайший Бог, Творец вселенной, и принял наш образ, чтобы свести с неба це­ломудрие ангелов. Итак, если и после такой чести люди пре­даются чувственным удовольствиям, то невозможно и выра­зить величины их безрассудства, в силу которого, делая члены Христовы членами блудницы, они ослабляют проявление ми­лосердия Божия к ним и, насколько от них зависит, де­лают его бесполезным для них. Демоны слушают и стра­шатся, так как Бог не допускает им соединяться с Со­бою, а нас соединяет с Собою. И после этого некоторые из верных дерзают разрывать связь со Христом и соединяться с блудницами? Не столь велико зло упасть с неба в грязь, сколь велико зло, сделавшись членом Христовым, лишиться божественной почести и стать членом блудодейцы. Поэтому, когда порочное вожделение воспламеняет душу, тотчас вспо­минай о Христе, помышляй о том, что пред тобою стоит Па­вел, увещевающий тебя и говорит: «разве не знаете, что тела ваши суть члены Христовы? Итак отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы?» (1Кор.6:15). Если ты приведешь себе на память эти слова, то сейчас же увидишь, как убежит от тебя похоть.

Если целомудренная и благонравная госпожа одним своим видом тотчас делает целомудренными сво­их служанок, преданных постыдной страсти, то что удивитель­ного, если воспоминание о Христе немедленно умерщвляет бес­покоящую тебя похоть? Всегда имей пред своими глазами крест блистающий, и ты за это время уйдешь чистым от грехов. Как облачный столп – образ нашего креста – покрывал народ еврейский, чтобы он не потерпел какого-либо зла от егип­тян (Исх.13:21), так и крест пред нашими глазами, со­зерцаемый нами, тотчас отгоняет всякую злую похоть. Ведь он – спасение нашей души и спасительное противоядие от гнус­ных вожделений. В самом деле, немощи тела исцеляются искусством врачей, а больную душу немедленно излечивают Христовы изречения. Поэтому и тех людей, которые согрешили и еще служат удовольствиям плоти, просим и умоляем пробудиться и образумиться, чтобы им не оказаться совсем во власти страстей, не быть унесенными их натиском и добро­вольно не подпасть горькому рабству, но чтобы противостать в воинском строю, укрепить свой ум страхом Христовым и выгнать из крепости жестокую владычицу, так чтобы, по уда­лении всякого порока и множества грехов, мы могли со свя­тою и чистою душою приступить к божественным и страш­ным таинствам великого Бога и Спасителя Иисуса Христа, Ко­торому слава и власть во веки веков. Аминь.